Нажмите "Enter", чтобы перейти к контенту

Почем танки для народа?

На протяжении всей своей истории человечество страдало от войн и мечтало о мире. Судьбы войны и мира зависят от военной политики, ибо война, как социальное явление, возникла вместе с политикой и государством. Политика формирует цели и задачи войны, определяет ее средства и условия, начало и конец. Третье тысячелетие началось с новых тревог и угроз безопасности народов и государств. Одним из центров социально-политического напряжения стала Россия, которая стремится совершить движение от тоталитаризма к демократии и определить свое место и статус в глобализирующемся мире.

Во-первых, неопределенностью и нестабильностью мировой геополитической ситуации, где тенденции к интеграции и формированию многополярного мира противостоит силовая политика, тяга к новому гегемонизму, национально-территориальным и религиозным спорам, конфликтам, локальным войнам. Включаясь в процессы глобализации, стремясь дать адекватный ответ на вызовы постиндустриализма, Россия должна одновременно отстаивать свой государственный суверенитет, право на исторический выбор, национально культурную идентичность, территориальную целостность. Стремление преодолевать наследие тоталитарного прошлого и вырабатывать новые пути и модели демократического развития приводит к взаимоусилению внутренних противоречий, порождает социальные и этнические конфликты, активизирует силы, стремящиеся дестабилизировать ситуацию в стране.

С 2011-2012 годов военная политика в России приняла однозначный курс на наращивание военной мощи, повышение роли ядерного оружия, ужесточение противостояния с США и НАТО, негативное отношение к переговорам по ограничению вооружений. Принятая в 2011 году Государственная программа вооружения до 2020 года общей стоимостью 23 триллиона рублей стала беспрецедентной с момента окончания «холодной войны» и по многим направлениям превзошла программы США, любой другой страны НАТО или Японии.

Вооруженные Силы получили более 400 стратегических баллистических ракет наземного и морского базирования, 8 стратегических ракетных подводных лодок, около 20 атомных и дизель-электрических многоцелевых подводных лодок, более 50 надводных кораблей, более 600 военных самолетов и 1000 вертолетов, около 3000 зенитных ракет, более 200 оперативно-тактических ракет «Искандер», свыше 2300 танков, около 2000 единиц самоходной артиллерии и ракетных систем залпового огня, более 17 000 единиц военной автомобильной техники.

Стоимость современных танков:
Страна Модель танка Цена (млн долларов)
США M1A2/C Abrams 6,2-8,9 млн долларов
Великобритания Challenger 2 5,25 млн долларов
Россия Т-14 «Армата» 4,5-7,7 млн долларов
Израиль Merkava Mark4 4,5-5 млн долларов

Такая военная политика не отвечает ни реально существующим угрозам для России, ни ее экономическим возможностям.

Справка
Концерн «Уралвагонзавод» (УВЗ) снизит стоимость основного боевого танка Т-14 «Армата» в ходе его серийного производства, сообщил 21 февраля на международной выставке вооружений IDEX 2021 генеральный директор — главный конструктор Уральского конструкторского бюро транспортного машиностроения Андрей Терликов. По его словам, в настоящее время цены контрактов между УВЗ и Министерством обороны России адекватные. Однако реальная стоимость танка будет определена на третий год серийного производства.

«Здесь будет встречное движение: мы отработаем технологию, снизим трудоемкость, повысим технологичность и, учитывая дефлятор под новые контракты, согласуем цену, которая устроит обе стороны», — цитирует его ТАСС.

Вот уже несколько десятилетий, как во времена СССР, так и в новой России, военные доктрины воспроизводят фантазии о будущих глобальных космических войнах. Но в реальной жизни в ближней перспективе угрозы безопасности России совершенно иные – вооруженные конфликты в Центральной и Южной Азии, на Южном и Северном Кавказе, Ближнем и Среднем Востоке, расширение масштабов террористических войн и терактов, повышение их разрушительности (включая применение оружия массового уничтожения). Конфликт с НАТО возможен только в случае нарушения территориальной целостности стран Балтии или Польши.

В противодействии реальным угрозам Россия имеет общие интересы с США, другими странами НАТО, Индией и Китаем. Однако в свете конфронтации России и Запада из-за Украины сотрудничество между ними выглядит маловероятным, что показало внезапное начало и прекращение операции в Сирии. Наоборот, Россия полным ходом втягивается в расточительную гонку вооружений с США по ядерным вооружениям и высокоточным наступательным, оборонительным и космическим системам оружия.

Государственная программа вооружения нереалистична и в экономическом отношении. Она была запланирована в расчете на увеличение общего военного бюджета до 6 триллионов рублей в 2020 году, причем этот объем не должен был превышать 4% ВВП (в том же году российский ВВП должен был достичь 150 триллионов рублей, то есть более чем утроиться по сравнению с 2012 годом). Это предполагало темпы российского экономического роста выше, чем китайские.

Однако с 2014 года Россия вступила в период экономического кризиса и спада, конца которому не видно. Поэтому правительству придется или по ходу дела свертывать программу с огромными издержками, или пойти на гораздо большую долю военных расходов, чем 4% ВВП, за счет урезания и без того скудных гражданских статей федерального бюджета – социального обеспечения, здравоохранения, образования, науки и культуры, что сейчас уже происходит быстрыми темпами.
Таким образом, к реальным угрозам Россия, как нередко бывало в ее истории, не готова ни в военном, ни в экономическом отношении.

Ряд направлений военного реформирования 2008-2012 годов были обоснованы. Вместе с тем в практическом осуществлении реформы было немало издержек, прежде всего в виде всплеска коррупции и разворовывания средств.

После 2012 года происходит возрождение дивизий и ударных армий, проведение масштабных, в том числе внезапных, учений (особенно в европейской части России и в стратегических силах). Это пугает Польшу и страны Балтии, Украину, Грузию, Молдавию, побуждает их искать защиты у НАТО.

Последняя начала пока еще ограниченное увеличение своего военного контингента вблизи российских границ (склады техники для одной бригады и дополнительные истребители).
Под предлогом надуманных угроз идет форсированная милитаризация Арктики: в рамках стратегического командования «Север» развертываются новые дивизии и бригады, армия Воздушно-космических сил и армия ПВО, строятся 6 крупных военных баз на арктических архипелагах, вводятся в строй 13 аэродромов, Северный флот оснащается новыми кораблями, подводными лодками и ледоколами.

При этом ни освоение энергоресурсов арктического шельфа, ни использование Северного морского пути невозможно и нерентабельно без сотрудничества со странами Запада и тем более – в условиях эскалации военного противостояния.

В период холодной войны было принято считать, что НАТО — это враг и любое расширения НАТО — угроза безопасности. Хотя с тех пор случилась перестройка, распался СССР, прошли «лихие 90-е», расцвел путинизм — а НАТО ни разу не проявил себя агрессором в отношении России. Вот это обращает на себя внимание: Путин обладает абсолютной невосприимчивостью к изменениям во внешнеполитических вопросах.

Владимир Путин очень умело доказывает, что войны, которые ведет Россия, безусловно, справедливые. Но после истории с Крымом, на фоне военных действий на территории Украины эти доводы звучат неубедительно. Западные страны дали понять, что история с Крымом никогда не будет закончена, несмотря на Минские договоренности, взаимный экономический урон от санкций и другие факторы. Это основополагающая, вернее, основоразрушающая история для существующего международного порядка.

В последние 15 лет Россия проводит политику контролируемого хаоса. Главное, чем я это объясняю для себя: ей не хватает конвенциональных ресурсов для того, чтобы проводить свои внешнеполитические интересы другими способами. Россия не может предложить соседям привлекательной модели региональной интеграции в силу «монокультурности» своей экономики, она не может позитивно переосмыслить идеологическое наследие социализма и формулировать новые идеи, ее элита глубоко конфронтационна.

В «нулевые» годы Владимир Путин любил говорить, что Россия с Европой тесно связаны экономическими узами. Однако выяснилось, что для конструктивных отношений этого недостаточно. Торговля газом и нефтью — это еще не отношения. Наши политические отношения с Европой отброшены не просто к нулю, а в отрицательную зону. Сейчас, чтобы вернуть их обратно, нужны воля и сила, которых нет ни у одной из сторон.

И если изменится ситуация во внутренней политике России, возврат к нормальным отношениям с Европой может произойти довольно быстро. У нас глубокие культурно-исторические связи. Последние 400 лет мы развивались только благодаря тому, что во всех сферах догоняли страны западнее нас. Когда-то мы копировали Польшу и Швецию, потому что эти страны раньше нас осуществили то, что историки называют «великой огнестрельной революцией», и перешли к новой организации вооруженных сил и армии в целом. Потом, при Петре I, мы копировали голландский и немецкий опыт. И, кстати, каждый раз делали это весьма успешно.

Другое дело, что у нас есть свое бремя — империя и имперские амбиции. Поэтому все, чего мы достигали, все, что мы зарабатывали, тратили на поддержание нескончаемой растущей империи. Это, естественно, истощало силы нашего народа. И как мы ни старались, все равно оставались на уровне середнячков. То же самое можно сказать и о сегодняшней России.

Известная фраза, что у России только два союзника — армия и флот, свидетельствует о ее геостратегическом одиночестве. Это значит, что в трудную минуту нам не на кого рассчитывать, кроме самих себя.

Но глобальная политика состоит не только в этом. Глобальная политика — это еще и способность договариваться с партнерами, находить союзников, у которых при этом могут быть отличные от наших интересы. Это либо ценностные договоренности, либо договоренности, основанные на совместном сопротивлении. Например, история с санкциями прекрасно иллюстрирует суть союзнических отношений между Европой и США: хотя российские контрсанкции бьют по интересам европейских стран, они продолжают эту политику, потому что речь идет о ценностях.
Не нужно быть провидцем, чтобы заключить, что в ближайшие годы затяжной конфликт России с Западом будет только усугубляться

Американцы и англосаксы исторически сильны в альянсах. А вот России это искусство никогда не давалось. Нас стали больше бояться, это так. Но это означает, что альянсы против недоговороспособного и опасного игрока будут множиться. А если альянсы будут множиться, рано или поздно Россия геополитически ослабнет и не сможет им противостоять. Источник

России необходимо:
– сменить приоритеты военной политики: с упора на ядерное сдерживание, воздушно-космическую оборону и ударных армий и флотов против НАТО в краткосрочной перспективе – на повышение эффективности сил общего назначения в проведении локальных операций на южных направлениях, а также в рамках коллективного миротворчества в среднесрочной перспективе – на подготовку к обеспечению надежной обороны на восточных рубежах;

– ограничить военные расходы уровнем не более 3% ВВП, уменьшить численность Вооруженных Сил примерно до 800 тысяч человек за счет повышения их качества, уровня материального обеспечения и технического оснащения, готовности парировать реальные угрозы безопасности;

– отменить призыв в армию, перевести ее полностью на контрактный рядовой состав в течение 2-3 лет (это также вскоре даст экономию финансовых средств);

– начать переговоры о следующем соглашении СНВ с целью экономии средств и предотвращения гонки вооружений;

– в части воздушно-космической обороны сосредоточиться на защите баз стратегических сил, обороне административно-промышленных центров и жизненно важных объектов от одиночных или групповых ударов со стороны безответственных режимов и террористов. Возобновить переговоры с США о создании совмещенной системы ПРО;

– пересмотреть в целом Государственную программу вооружения соответственно доступным ассигнованиям – в сторону отказа от престижных и дублирующих программ. Не урезать средства на НИОКР, чтобы не обрекать Россию на догоняющую модель военного развития, сделать упор на информационно-управляющие системы, высокоточные обычные вооружения и беспилотные летательные аппараты;

– отказаться от популярной в верхах идеи, что оборонная промышленность станет локомотивом инноваций и подъема в остальной экономике. Несостоятельность этой догмы доказана крахом экономики СССР, построенной именно вокруг оборонно-промышленного комплекса. В ведущих военных державах мира технические инновации из динамичной гражданской экономики и науки питают военную промышленность, а не наоборот. Без этого оборонно-промышленный комплекс не создаст высокие технологии, а его частные успехи не будут восприняты гражданской экономикой по той же причине, по которой сейчас российские частные капиталы и изобретения уплывают за рубеж.

Статья подготовлена: Александр Тонин

В статье использованы материалы из открытых источников

Поделиться в сетях: