Мировой опыт

США

Соединенные Штаты называют себя страной, развернувшей в XX веке одну из самых масштабных войн с коррупцией. При этом жесткость определяется не столько строгостью норм (хотя и здесь есть чему удивиться), сколько широкой трактовкой понятия «коррупция». Наряду с этим, в США процветает лоббизм, который приводит к тому, что законодатели довольно часто опираются на интересы небольшой прослойки общества, а не своих избирателей. Регулярные громкие скандалы и разоблачения, в том числе, в отношении высших государственных лиц США, показывают, что стране не удалось полностью избавиться от коррупции в политических кругах, а её объем достаточно велик и по размерам соотносится с Евросоюзом, где ежегодный объем «коррупционных средств» достигает полтриллиона евро (по разным оценкам). Еще Конституция США, принятая в 1787 году, закрепляет норму, согласно которой получение взятки относится к разряду тягчайших преступлений. Согласно Конституции, за данное преступление президенту США может быть объявлен импичмент. Обращение к этой норме стало популярным инструментом внутриполитической борьбы в стране.

Однако начало системной борьбы с коррупцией относится к началу 1970-х годов, когда было принято несколько значимых государственных актов.

В течение XX века коррупция – как на низовом, так и на высшем уровне – стала острой проблемой в США. Речь шла не только о взяточничестве, клановости, но и развернувшейся активности мафиозных кланов, проникших из Италии и осевших впоследствии преимущественно в Нью-Йорке. До этого с коррупцией боролись посредством различных спецопераций, а отдельные принимаемые законы не оказывали значимого влияния на борьбу с этим явлением.

Ярким примером специальных мер стала разработанная и успешно осуществленная спецоперация под названием «Шейх и пчелы» (1966 год). Агенты ФБР внедрялись в коррупционные сети под видом посредников – арабских миллионеров – и предлагали высокопоставленным государственным служащим и конгрессменам крупные суммы за продвижение их коммерческих интересов.

Первые законодательные акты, заложившие основу современной модели борьбы с коррупцией в США, были приняты позднее – после разразившегося скандала, связанного с американской компанией Lockheed в ФРГ, Италии, Нидерландах и Японии. И в 1977 году был принят «Акт о зарубежной коррупционной практике» (Foreign Corrupt Practices Act), ставивший вне закона подкуп зарубежных должностных лиц американскими гражданами и компаниями.

Закон, кстати, экстерриториальный, то есть иностранные компании, желающие вести бизнес с американскими – и не только – компаниями, подлежат тщательнейшей проверке со стороны потенциальных партнеров. У этого закона немало критиков внутри американского общества. Основанием стало то, что американские компании начали терять конкурентные преимущества в коррумпированных зарубежных странах. Исследование журнала The Economist от 1995 года сообщает о том, что только за два года (1994-1995) компании США упустили порядка 100 контрактов за рубежом на общую сумму примерно 45 млрд долл.
Отсюда и международная активность США в борьбе с коррупцией – у себя они закон отменять не стали, зато начали давить на партнеров за рубежом, с тем, чтобы те принимали аналогичные меры.

Еще более интересным стало то, как США «разобрались» с организованной преступностью у себя. Речь о тех же итальянских мафиозных кланах, обосновавшихся в Нью-Йорке в середине XX столетия. Именно в этом случае США разработали некую модель, ставшую одним из мировых образцов борьбы с коррупцией в данном сегменте. Более того, эта модель дала начало некоторым принципам, применяемым в стране и по сей день, пусть даже это не прослеживается напрямую в законодательных нормах.

В 1970 году был принят «Закон о контроле над организованной преступностью в США». Раздел IХ этого закона «Организации, связанные с рэкетом и коррупцией» (The Racketeer In fluencedand Corrupt Organizations Act, «RICO Act»), который, как считается, «выдернул» из-под мафии экономическую базу. Следует понимать, что речь шла не просто о локальных взятках или обогащении отдельных семей, а о полностью коррумпированной системе в городе – вся полиция, будучи частью одной большой ОПГ, имела «своих» судей, адвокатов, прокуроров.

Ключевой деталью закона RICO стало то, что он направлен на преступную организацию в целом, а не на отдельных взяточников, коррупционеров (их легко заменят другие). По сути, признается, что коррупция во власти всегда кланова, а потому, согласно введенным нормам, конфискации имущества подвергаются не только обвиняемые, но также семьи членов организованной преступности, не сотрудничающих со следствием.

Коррупционер как бы оказывается перед выбором – обречь семью на бедность или сотрудничать. Так, вовлеченные в ОПГ начали массово «сдавать» своих подельников и началось масштабное очищение судебной и полицейской системы. Закон RICO имеет множество аспектов и тонкостей, но именно этот принцип: берешь взятку (или иным образом нарушаешь нормы) – страдают и твои близкие – лег в основу системы противодействия коррупции среди госслужащих США.

Первой особенностью борьбы с коррупцией в США является многообразие и разноуровневость нормативных актов.
Тут же и вторая особенность – децентрализованность принимаемых решений, как и во всех других сферах в США. Основные антикоррупционные законодательные акты (вместе с рассмотренными выше) включены в Свод законов США (US Code). Однако законы из этого списка могут действовать не во всех штатах. Например, подкуп должностных лиц частных организаций (commercial bribery) официально запрещен нормами уголовного права только в 37 штатах. Однако в других штатах при коммерческом подкупе возможно возбуждение уголовного дела за мошенничество (fraud). То есть одни и те же, по сути, действия подпадают под разные законы, разные формулировки.

Закон RICO утвержден лишь в 29 штатах из 50. Штаты могут принимать свои собственные нормы и так далее. Среди иных законодательных норм следует выделить Кодекс этики правительственной службы, принятый еще в 1958 году, дополненный законом «Об этике служащих государственных органов» в 1978 году и реформированный в 1998 году. Наконец, в стране действует исполнительный приказ президента США №12731 «Принципы этики поведения должностных лиц и служащих государственного аппарата». Все эти акты актуальны по сей день и являются важным ориентиром для госслужащих.

Третьей особенностью является широчайшая трактовка понятий «коррупция» и «подкуп», строгость наказания за преступления. Так, помимо открытого взяточничества, американский закон выделяет и пассивный подкуп – в этом случае состав преступления не требует, чтобы взятка была выплачена в пользу самого должностного лица. Она может быть выплачена иному человеку или организации, на которых укажет должностное лицо.

Существует отдельное наказание за кикбэкинг (выплата «вознаграждения» по итогам сделки). Согласно ст.201 титула 18 Свода законов США, сумма штрафа за активный или пассивный подкуп составляет тройной размер взятки, или предусматривает лишение свободы сроком до 15 лет (при отягчающих обстоятельствах – лишение свободы до 20 лет).

Для большинства групп госслужащих существенно ограничены возможности получения дополнительного дохода сверх основной зарплаты (размер дополнительного заработка не должен превышать 15% оклада по должности). Сенаторам США, а также сотрудникам аппаратов запрещено принимать подарки от частных физических и юридических лиц, которые могут оказаться заинтересованными в одобрении Сенатом конкретных законов, «если стоимость подарков в течение календарного года в совокупности превышает 100 долларов».
Коррупционными признаются сделки между любыми лицами по поводу устройства на федеральную государственную службу.

Еще одной, четвертой особенностью американского права, является отсутствие иммунитета. Согласно ст.II (раздел 4) Конституции США, Конгресс может отстранить от должности в порядке импичмента не только президента страны, но и любое гражданское должностное лицо США. Лишены полномочий могут быть члены Конгресса и т.д.

Наконец, последней, пятой особенностью можно назвать то, что коррупция на низовом уровне (для рядовых госслужащих, полицейских, судей) становится невыгодной. Не секрет, что социальные услуги – медицина, образование – в США крайне дорогостоящи. Американские госслужащие получают целый набор льгот (включая пенсионное обеспечение), причем не только для себя лично, но и для своей семьи – ближайшие члены семьи обеспечены тем или иным видом страхования, имеются льготы для детей и т.д. Однако любая, даже самая мелкая взятка, предположим, для полицейского, оборачивается лишением этих преимуществ и потерей работы для «провинившегося». Более того, потеря должности означает необходимость не только смены непосредственно места работы, но и вообще профессии. Обвинение в коррупции становится своего рода клеймом, «волчьим билетом» для служащего. Пожалуй, это и есть отголосок закона RICO, заставляющего делать выбор между благополучием семьи и мелким мошенничеством. Именно поэтому в США сложно представить полицейского или судью, берущего взятку.

Применимость этого, безусловно, полезного опыта для России затруднена возможностью организации той самой системы льгот и поощрений. Приведенные особенности не означают, что коррупция в США полностью искоренена. Сложно представить полицейского или судью, берущего взятку, но не сложно представить в этой ситуации чиновника высокого ранга, принимающего миллионные подарки. Как пример, «Фонд Клинтона», представители которого в 2016 году признали получение миллиона долларов в подарок от Катара.

Семья бывшего президента США оказалась замешана и в другом скандале – «истерия», раскрученная в 2017 году вокруг т.н. российского вмешательства в американские выборы, была во много основана на «Досье Кристофера Стила», которое, как выяснилось в феврале 2018 года, частично финансировалось из фонда президентской кампании Хиллари Клинтон и средств Демократического национального комитета (DNC).

Рейтинг восприятия коррупции, составленный Transparency International в 2017 году, ставит США на 16-ю строчку. А последние опросы общественного мнения среди американцев проведенные тем же Transparency в ноябре 2017 года, показывают, что наиболее коррумпированным является Кабинет президента (далее по нисходящей идут Конгресс, служащие высшего звена, представители бизнеса). На последнем месте полиция и судейские органы. Согласно тем же опросам – недоверие рядовых американцев в адрес органов государственной власти растет.

Наконец, американскому законодательству присуща такая черта как открытый, легализованный лоббизм. Точки зрения на этот вопрос порой диаметрально противоположны: для одних – это лучшая профилактика коррупции, для других – и есть ее проявление. Скандальным в этой связи стало исследование Принстонского университета, показавшее, что Конгресс США в своей законодательной практике в гораздо большей степени отражает интересы маленькой прослойки людей (действующих через лоббистов), чем простого американского народа. Таким образом, Соединенным Штатам удалось достичь немалых результатов в борьбе с коррупцией в определенных сферах. Однако в политических и бизнес-кругах США методы обмана, шантажа, подкупа и иного мошенничества по-прежнему используются в самых различных целях, что логично для государства, располагающего обширнейшими финансовыми и политическими возможностями.
Источник: http://polit-info.ru/

Китай

Коррупция в Китае, как и борьба с ней, является неотъемлемой частью истории и политической культуры страны, беря свое начало еще с древнейших времен. Почти всегда в схеме государственного управления китайские чиновники были наделены определенными привилегиями, что в совокупности с доминирующей формой социальных отношений в виде клановости, семейственности и землячества создавало благоприятную почву для существования тех или иных форм коррупции. К тому же, решение различных государственных или частных задач в Китае, в основном, всегда лучше реализуется за счет личных связей (гуаньси) и положения в иерархии государственной власти, нежели через бюрократические процедуры. Хотя иногда и собственно бюрократию, со свойственным для китайцев символизмом и церемониалом, можно тоже приравнять к определенной форме коррупции.

После почти двух десятилетий неудачных экспериментов Мао Цзэдуна, в начале 1980-х настал период проведения «Политики реформ и открытости» Дэн Сяопина, стремившегося любыми путями восстановить разрушенную экономику страны. Для решения этой задачи регионам и предприятиям дали небывалую свободу действий, что, соответственно, открывало широкие возможности для самообогащения чиновников и руководителей местных предприятий. Бизнес и политические элиты вступали в некий симбиоз, поддерживая друг друга, и попутно реализуя столь необходимые для государства преобразования.

Такая «симфония» бизнеса и партийной номенклатуры, естественно, сопровождалась сопутствующими отношениями вне закона. Конечно, и в те времена осуществлялась борьба с коррупцией как через различные призывы по недопущению саботажа партийной дисциплины, так и соответствующими уголовными и административными наказаниями. Однако, в целом, правительство долгое время было вынуждено закрывать глаза на разрастающиеся масштабы чиновничьих злоупотреблений. К тому же значительный рост китайской экономики позволил на некоторое время нивелировать значимость народных возмущений, что превратилось в негласный пакт между властью и обществом, где правительство обеспечивает рост благосостояния, а население закрывает глаза на коррупцию.

Борьба с коррупцией продолжилась и во время правления преемников Ден Сяопина — при Цзян Цзэмине, но в большей степени при Ху Цзиньтао. Во многом развитию антикоррупционной кампании способствовало замедление темпов экономического роста, а также увеличивающееся социальное неравенство в китайском обществе. В свою очередь, все сопутствующие коррупции негативные факторы стали главными раздражителями широких социальных слоев и, как следствие, доверие к главной политической силе — Коммунистической партии Китая (КПК) – стало резко падать. Поэтому уже пятому поколению руководителей Китая во главе с Си Цзиньпинем, чтобы вернуть былое доверие населения к партии и провести необходимые экономические преобразования, пришлось начать обширную антикоррупционную кампанию.

Борьба с коррупцией в КНР, как и многие другие общественные и политические процессы в Поднебесной, имеет свою, ни с чем несравнимую специфику.

Так, многие вещи и события традиционно приобретают некий символизм или сопровождаются внешне громкими и даже лирическими лозунгами, но внутри могут быть слабо подкреплены целенаправленными действиями. Так, при Цзян Цзэмине проводился антикоррупционный курс, озаглавленный как «Одновременное лечение причин и симптомов коррупции», при Ху Цзиньтао к прежним положениям добавили «Одновременное применение карательных и профилактических мер, но с акцентом на профилактику». Уже при Си Цзиньпине был развернут целый комплекс мер, который звучал как: «Выметать грязь, уничтожать зло»,что включало в себя как процессы самоочищения партии от неблагонадежных элементов, так и сохранение текущего политического и экономического курса.

Именно при нынешнем главе КНР борьба с коррупцией была объявлена на всех уровнях вертикали власти и получила название «Охота на тигров и мух» (т.е. больших и мелких коррупционеров). Главная цель такого подхода – заставить чиновников всех мастей бояться, отбить у них веру в то, что их «пронесет, так как есть наверху надежные люди». Поскольку в «мздоимстве» замешаны практически все, то и «накопать» можно на любого. Сопутствующие антикоррупционной деятельности в Китае процессы во многом схожи с подобными же обстоятельствами, происходящими в других странах, в том числе и России. Желание партийного руководства побороть коррупцию в КНР упирается в целый ряд проблем, касающихся как противоборства различных политических группировок внутри КПК, так и проблем репутационных издержек для партии.

Для нынешнего руководства КНР крайне важно воспитать и национализировать саму партийную элиту, которая в большинстве своем стремится вывезти полученные незаконным способом капиталы и свои семьи за рубеж. С учетом возможности утечки важных государственных тайн, по примеру передачи братом арестованного чиновника Лин Цзихуа закрытых данных американскому правительству, продолжение национализации элит останется в приоритете.

Методы и масштабы китайской антикоррупционной деятельности внешне выглядят как отлично налаженный механизм и для некоторых общественно-политических сил и деятелей в России являются образцом и примером наведения порядка среди государственных служащих. При этом, как правило, зачастую забываются сложности оценок эффективности китайской антикоррупционной кампании.

Во-первых, китайская статистика — достаточно скупой и политизированный материал, поэтому по-настоящему оценить эффективность мер достаточно сложно.
Во-вторых, нельзя забывать, что китайское антикоррупционное законодательство представляет собой гибкий инструмент, содержащий порой не конкретные уголовные воздаяния в отношении коррупционеров, а лишь набор дисциплинарных и иных рекомендаций. К тому же законодательная база только продолжает развиваться и во многих местах содержит пробелы. Например, китайские чиновники до сих пор не публикуют сведения о доходах и т.д.
В-третьих, нынешнее руководство КНР, несмотря на громкие лозунги борьбы с коррупционерами, должно считаться с тем фактом, что тотальное обличение чиновников может негативным образом сказаться на позициях самой КПК.

При детальном сравнении масштабов коррупции, совокупности принятых мер (смертная казнь, пожизненные и длительные заключения) и размеров управленческого аппарата можно заметить, что масштабы китайской антикоррупционной кампании могут показаться менее обширными, чем принято считать.

С 2000 года в Китае расстреляны за коррупцию около 10 тысяч чиновников, еще 120 тысяч получили по 10-20 лет заключения. При этом с 2013 года в Китае наказали около 1,34 млн. чиновников, уличенных в коррупции. Под наказанием следует понимать не только уголовные дела, но и всевозможные дисциплинарные взыскания, выговоры, понижение в должности и т.д. По российским меркам цифры, конечно, большие, но все встает на свои места при сравнении объема чиновничьего аппарата в России и Китае. Так, в Китае около 70 млн. чиновников, в России (по общим оценкам) около 1,5 млн. государственных служащих.

Официально работа репрессивного аппарата в отношении госслужащих и бизнесменов, злоупотребивших своими возможностями, ведется со всеми без исключения – как с «Мухами» (мелкие чиновники), так и «Тиграми» (крупные чиновники). Однако на деле «Тигры» и в политике, и в бизнесе нечастые фигуранты антикоррупционных скандалов, а если и попадаются, то к ним принимают особо выверенные формулировки. Тем не менее, по сравнению с недавним прошлым, такие дела стали более широко тиражируемы прессой.
Например, судебный процесс в отношении бывшего влиятельного партийного функционера Бо Силая, по мнению некоторых экспертов, имел определенный политический подтекст, связанный с его аппаратным положением. При этом, в случае подтверждения обвинений китайским правосудием в отношении какого-либо высшего должностного лица, к нему может быть применена высшая мера наказания.

Методы и инструментарий антикоррупционной кампании в Китае не всегда являются жесткими и негуманными (в европейском понимании), а зачастую определяются более тонкими методами психологического воздействия и профилактикой преступлений. Например, обвиняемому чиновнику могут вынести смертный приговор, но с отсрочкой, как правило, в два года или более. Пожизненное заключение со временем могут заменить на длительный, но все же ограниченный срок и т.д.

Большое значение при нынешнем поколении руководителей КНР было уделено профилактике противоправных действий государственными служащими, в том числе через создание соответствующих этических, нравственных норм и кодексов поведения для чиновников. Теперь государственными рекомендациями для чиновников регулируется и моральная сторона личности, в частности, поведение в личной жизни.

Опыт создания такой антикоррупционной культуры уже сейчас приносит свои плоды и вполне может быть применим для российской практики. Парадоксально, но желание КПК минимизировать коррупцию внутри страны с целью повышения темпов экономического роста местами может негативно сказаться на развитии некоторых экономических проектов как внутри Китая, так и с участием иностранных партнеров. Новый виток антикоррупционной кампании вполне может связать инициативу китайских чиновников, боящихся лишний раз попасть в поле зрения соответствующих органов.
Источник: http://polit-info.ru/

Сингапур

Одним из показательных примеров практики успешной борьбы с коррупцией является сингапурский опыт. Несмотря на достаточно жёсткую авторитарную политическую систему, сегодня Сингапур входит в первую десятку стран по минимальному уровню коррупции по различным международным оценкам.

Антикоррупционные реформы, проведенные в Сингапуре во второй половине ХХ века, опирались на законодательное поле, и не были связаны с созданием репрессивного механизма. Главными составляющими кампании стало введение антикоррупционного законодательства и учреждение независимого антикоррупционного ведомства в комплексе с повышением зарплат работников госсектора и поддержкой правительственной линии со стороны СМИ.

Напомним, что накануне реформ, в 1960-е годы Сингапур находился в тяжёлой социально-экономической ситуации. В связи с нехваткой экономических ресурсов одним из верных способов доступа к ним стали коррупционные схемы. Высокий уровень коррупции был обусловлен тем фактом, что доходы чиновников и работников государственного сектора существенно отставали от бизнеса, в связи с чем служебное положение зачастую использовалось в угоду личным целям. Кроме того, существующее законодательство допускало возможность появления различных коррупционных схем, которыми, к слову, пользовались сами правоохранители.

Антикоррупционная кампания правительства Сингапура во главе с премьер-министром Ли Куан Ю. началась с реформ в сфере законодательства. Ранее расследованием случаев коррупции занималось «Бюро по расследованию случаев коррупции» (БРК) – специальное независимое учреждение, созданное Британским колониальным правительством. Фактически безынициативное ведомство было переподчинено премьер-министру Сингапура и наделялось безграничными полномочиями, чьё действие продолжается по сегодняшний день.

За ведомством было закреплено право задержания подозреваемых, не дожидаясь решения суда, и ведения следствия по уголовным делам с коррупционной составляющей. Подозреваемые подлежат обыску и проверке банковских счетов. Также следователи Бюро обладают правом проникать в любое помещение, осуществлять выемку любых документов и имущества. Допускаются случаи, при которых такие действия могут совершаться без специальной повестки.

Кроме того, в полномочия БРК входит расследование случаев халатности со стороны госслужащих и жалоб, содержащих обвинения в коррупции. За дачу ложных показаний предусмотрен штраф, в некоторых случаях применялось тюремное заключение.Отметим, что согласно сингапурскому законодательству, подобным проверкам подлежат ближайшие родственники и друзья чиновников.

За период активной деятельности БРК были возбуждены уголовные дела против нескольких федеральных министров и топ-менеджеров государственных компаний. Отметим, что объектом расследования БРК несколько раз становился сам Ли Куан Ю. и члены его семьи.

Одной из важных составляющих антикоррупционных реформ в Сингапуре стали законодательные изменения статуса и полномочий чиновников. Начиная с 1960-х госслужащих лишали неприкосновенности, им запрещалось принимать подарки от кого бы то ни было, совершать ошибки в официальной документации и допускать неточности в публичных заявлениях. Кроме того, каждый чиновник должен был вести декларацию имущества и долгов. Доказательством участия чиновника в коррупционных действиях считалось нахождение у него собственности, которая не подтверждена данной декларацией. Наконец, значительную роль в антикоррупционной политике Сингапура сыграла поддержка правительственной линии в СМИ. Сингапурские медиа-компании, по большей части коммерческие, предавали гласности случаи коррупционных действий и информировали общественность касаемо возможных последствий, раскрывая подробности наказаний. При проведении массивных информационных кампаний провинившиеся чиновники и их ближайшие родственники практически лишались возможности дальнейшего трудоустройства в стране.

В целом, опыт Сингапура можно оценить, как успешный, однако следует отметить его специфичность (небольшое государство с небольшой численностью населения). В крупных странах, включая Россию, выглядит спорной мера по созданию независимого агентства по формату БРК. Существует серьёзный риск, что, открывая отделения на местах, такая структура может переродиться в широкую «бюрократическую машину». Также не стоит забывать, что сингапурские реформы сопровождались масштабным инвестированием в экономику со стороны западных компаний, то есть антикоррупционная стратегия была частью общей программы модернизации, и не могла существовать отдельно, вне общих структурных реформ.
Источник: http://polit-info.ru/

Дания

Успешным примером борьбы с коррупцией является датский опыт. По различным оценкам, в последние годы Дания стабильно находится в первой тройке мировых рейтингов по минимальному уровню коррупции. Наивысшие успехи по борьбе с коррупцией были достигнуты в 2000-е годы путём взаимодействия государства и коммерческого сектора. При этом, в Дании не существует специального антикоррупционного ведомства. Расследованием дел, связанных с коррупцией, занимаются правоохранительные органы. Случаи коррупции на международном уровне входят в компетенцию прокуратуры по особым экономическим преступлениям.

Основным антикоррупционным законодательным актом Дании считается «Закон о коррупции», принятый в 2002 году. Данный закон обязывает представителей датского правительства к ежегодному публичному оглашению информации о своих доходах и располагаемом имуществе. Также в соответствии с ним госслужащим запрещается иметь акции иностранных компаний, чтобы исключить возможность лоббирования чужих контрагентов внутри страны. Кроме того, по закону любой гражданин имеет право сообщить в правоохранительные органы в случае наличия у него подозрений в коррупции, в том числе в анонимном порядке.

В соответствии с датским законодательством, одним из контролёров корпуса чиновников являются депутаты Фолькетинга (датского парламента). Так, любой член датского парламента обладает правом на получение сведений о деятельности министров. Это реализуется на практике во время парламентских заседаний, где министры дают отчёт, отвечая на запросы парламентариев касаемо подозрений в участии в коррупционных связях.

Всего в Дании на данный момент существует порядка 20 законов, предусматривающих ответственность за действия коррупционного характера. В свою очередь корпорации подписывают специальные положения между собой и создают совместные ассоциации по борьбе с коррупцией. Таким образом реализуется политика «абсолютной нетерпимости» к коррупции, как внутри одно компании, так и при их сотрудничестве с друг с другом.

Основную составляющую антикоррупционной деятельности в Дании государство и бизнес ведут сообща, путём заключения специальных соглашений в рамках экономических организаций. Одной из основных площадок является Торговый совет Дании (TCD), оказывающий поддержку датским компаниям и физическим лицам в случае столкновения с коррупцией на международном уровне. Речь идёт как о ежедневных бизнес-операциях, так и о государственной помощи при осуществлении глобальных проектов. TCD осуществляет переговоры с правительствами иностранных государств, где работают датские компании, в случае возникновения спорных вопросов, в том числе коррупционного характера.

Ещё одной подобного рода организацией по борьбе с коррупцией является Датское агентство международного развития (DANIDA) при МИД Дании. Вступая в DANIDA, компания заключает ряд соглашений, в число которых входит декларация о «неприменении взяток». В случае участия компании в коррупционных действиях договор с ней расторгается. Кроме того, компания-нарушитель теряет имидж и практически не имеет доступа к дальнейшему сотрудничеству в ассоциативном формате. Подобную практику реализуют и другие крупные государственные организации Дании, оказывающие содействие бизнесу, такие как Датское агентство по кредитованию экспортных операций, Фонд индустриализации для развивающихся стран, Конфедерация датской промышленности.

Отметим, что, несмотря на все эти меры, в последние годы на международном уровне случилось несколько коррупционных скандалов с участием датских компаний. Так, по итогам расследования США 2009 года более десятка датских компаний были обвинены в том, что в период с 1996 по 2003 год они вступали в коррупционные связи с госслужащими Ирака в целях получить контракты по программе «Нефть в обмен на продовольствие».

Один из последних коррупционных скандалов внутри страны разгорелся вокруг датского премьер-министра Ларса Лёкке Расмуссена. В 2018 году в СМИ появилась информация о том, что в 2016 году Л.Расмуссен провёл отпуск в загородном доме знакомого предпринимателя. Стоимость отдыха оценивается в сумму более в 1,5 тысячи долларов, что по датским законам квалифицируется, как взятка. Расследование на данную тему продолжается.

Несмотря на общий успех реформ, проведённых в Дании, коррупционные прецеденты имеют место. В большей мере это касается работы датских компаний на зарубежных площадках. В связи с этим основной упор антикоррупционного сотрудничества государства и бизнеса в Дании делается на проблемы международной торговли.
Источник: http://polit-info.ru/

Франция

По различным международным оценкам на текущем этапе Франция является одной из наиболее коррумпированных стран Западной Европы. Согласно опросам, проведенным среди французов, большая часть жителей страны считает представителей власти коррупционерами.

Активная государственная политика по борьбе с коррупцией во Франции началась в 1990-е годы во время президентства Франсуа Миттерана, после серии коррупционных скандалов внутри страны. При этом трудно сказать, что принятые нововведения в рамках кампании носили комплексный характер. Не было разработано единой стратегии, ряд институциональных мер не сопровождался серьёзными изменениями в законодательстве. Главным законодательным актом стал «Закон о противодействии взяточничеству» от 1990 года.

В ходе реформ был несколько расширен спектр полномочий государственных ведомств, ранее занимавшихся вопросами контроля за движением бюджетных средств, таких как Государственный совет, Счётная палата, Генеральная инспекция финансов и Главное управление финансовой полиции при МВД. В 1991 году в системе Министерства экономики и финансов появился специальный отдел «Тракфин» по борьбе с «отмыванием» денег, через два года получивший статус межведомственной комиссии.

В ходе реформ было создано несколько специализированных институтов по борьбе с коррупцией. Одним из таковых стал Центральный орган по противодействию коррупции (ЦОПК), учреждённый в 1993году. На ведомство был возложен целый ряд функций: ЦОПК был призван проводить аналитические работы на предмет возникновения причин коррупционного поведения чиновников, оказывать помощь судебным органам по вопросам сбора информации, реализовывать обучающие программы в различных образовательных заведениях Франции. При этом, в полномочия ЦОПК не вошло расследование конкретных фактов коррупции.

В 2007 году была учреждена Комиссия по этике, пришедшая на смену трём существовавшим ранее комиссиям подобного рода. В сферу её компетенции вошли вопросы возникновения конфликтов между чиновниками. Кроме того, Комиссия занималась рассмотрением отдельных случаев перехода госслужащих в бизнес.

Ещё одним антикоррупционном ведомством стало Учреждение по борьбе с отмыванием денег (УБОД), созданное в 1990году. В его обязанности вошло осуществление различных аналитических работ по заказу госорганов по раскрытию финансовых схем по «отмыванию» денег.

В последние годы во Франции участились коррупционные скандалы на высшем уровне. Так, в 2017 году в центре коррупционных скандалов оказалось сразу два члена правительства. Министра обороны Франции Флоранс Парли обвинили в связях с государственной железнодорожной компанией SNCF. Министр внутренних дел Брюно Лё Ру и вовсе подал в отставку после обвинений в создании фиктивных рабочих мест на имя его несовершеннолетних дочерей. Однако, несмотря на череду громких дел, борьба с коррупцией во Франции на сегодняшний день продолжает носить вялотекущий характер.

Причины не самого успешного результата антикоррупционной кампании во Франции, во многом, находятся в правовом поле. Ввиду особенностей французского законодательства, на сегодняшний день сохраняется высокий уровень личных связей между госслужащими, выборными политиками и топ-менеджментом коммерческих компаний. Отсутствие системы разделения властей способствует развитию коррупционного взаимодействия между представителями Правительства и судебных органов. Ярким подтверждением этого служит тот факт, что в 2000-е годы суды Франции не вынесли практически ни одного обвинительного приговора бизнесменам, подозреваемых в коррупционных связях с зарубежными чиновниками.
Источник: http://polit-info.ru/

Украина

После событий 2014 года и полномасштабной переориентации «на Запад» на Украине развернулась кампания по формированию нового антикоррупционного законодательства и институтов. Стоит отметить, что кампания была запущена, в первую очередь, под эгидой Международного валютного фонда, который поставил формирование антикоррупционного законодательства в качестве условия для получения Украиной в мае 2018 года транша 1,9 млрд. долларов. Это лишь часть из установленной МВФ в 2015 году кредитной программы размером в 17,5 млрд. долларов.
Антикоррупционная система Украины состоит из следующих элементов:

– Национальное Антикоррупционное Бюро Украины (НАБУ).
Созданное в 2015 году НАБУ, аккумулирует в себе широкие полномочия, которые потенциально должны позволить органу предупреждать коррупционные преступления. Так, в компетенцию НАБУ входят досудебные расследования коррупционных случаев, детективные расследования. Собранный материал НАБУ передает в Специализированную антикоррупционную прокуратуру. Руководителем НАБУ является Артем Сытник (юрист, бывший следователь прокуратуры). Руководитель назначается Президентом Украины сроком на семь лет.

– Специализированная антикоррупционная прокуратура (САП).
Данный орган, созданный в 2015 году, является подразделением Генпрокуратуры Украины. В компетенцию органа входит оперативно-розыскная деятельность в рамках досудебного расследования НАБУ, выступление в качестве обвинителя в суде. Руководителем САП является Назар Холодницкий (прокурор). Руководитель назначается Генеральным прокурором Украины.

– Национальное агентство по предупреждению коррупции (НАПК, укр. –НАЗК).
Данное агентство было создано в 2015 году и подконтрольно Верховной Раде и Кабинету Министров Украины. В компетенцию данной организации входит проверка деклараций госслужащих, проверка финансирования политических партий, а также обеспечение ведения Единого государственного реестра деклараций лиц, уполномоченных на выполнение функций государства или местного самоуправления и Единого государственного реестра лиц, совершивших коррупционные или связанные с коррупцией правонарушения. Председателем НАПК является Наталья Корчак (юрист). Председатель назначается из числа Членов агентства на два года. Члены комиссии, в свою очередь, назначаются Кабмином на четыре года. Единый государственный реестр деклараций. Система была запущена в 2016 году и курируется НАПК.

– Комитет Верховной Рады Украины по вопросам предотвращения и противодействия коррупции.
Данный орган отвечает за проверку законопроектов на коррупционную составляющую. Должность Председателя комитета занимает Юрий Савчук (депутат). Назначение руководителей комитетов проводится голосованием Верховной рады.

– Система «ПроЗорро».
Данная электронная система госзакупок была запущена в 2015 году. Разработкой занималась международная НКО Transparency International.

– Антикоррупционный суд.
Данный орган, на создании которого более всего настаивал МВФ, начал работу 05 сентября 2019 года. По задумке МВФ суд должен представлять собой независимый специализированный орган власти.

Функционирование НАБУ не безупречно, что проявляется в периодических превышениях полномочий – орган занимался «прослушкой» государственных лиц Украины без соответствующей на то санкции. Тот факт, что орган, призванный бороться с нелегальной деятельностью, прибегает к нелегальным методам, очень многое говорит о современной коррупционной ситуации в стране. Кроме того, бюро подвергается постоянному давлению со стороны украинских властей.

Например, в 2017 году агент НАБУ в ходе работы над выявлением коррупции в миграционной службе Украины, был задержан Службой Безопасности Украины. Основной задачей НАПК является проверка деклараций о доходах украинских чиновников. За 2017 год организация смогла проверить только 91 декларацию, что вызывает возмущение как у западных партнеров, так и в среде антикоррупционных активистов. Также в коррупции подозревается руководитель НАПКН. Корчак, а сотрудники компании получают огромные премии – вплоть до 450% от заработной платы. Важной деталью является то, что различные антикоррупционные органы Украины находятся в конфликте друг с другом. Так, в ноябре 2017 года НАБУ начало расследование против НАПК, входящего в исполнительную ветвь власти Украины. По мнению НАБУ, НАПК работает исключительно в интересах Петра Порошенко, а также участвует в коррупционных схемах обогащения. Также имеет место конфликт между НАПК и САП. Так, в ноябре 2016 года НАБУ потребовала от Генпрокуратуры привлечь к ответственности руководителя САПН Холодницкого.
НАБУ подозревает САП в присвоении госсредств, направленных на расследование против руководства авиакомпании «МАУ». Расследование по данному вопросу так и не было запущено.

В силу того факта, что антикоррупционная политика Украины – процесс, курируемый западными общественными и финансовыми структурами, имеет смысл рассмотреть оценки именно западных аналитических центров. В рамках проекта «Реформирование Украины» Фонда Карнеги был выпущен ряд материалов, касающихся вопросов коррупции на Украине. В статье Томаса де Ваала, выпущенной для этого проекта в 2016 году, утверждается, что на Украине речь идет даже не о коррупции, а о statecapture (захвате власти с целью удовлетворения частных интересов). Коррупция подразумевает, что функционирование изначально выстроенного на базе демократических институтов государства было подорвано деятельностью политиков, практикующих коррупционную деятельность.

Среди позитивных сдвигов сами украинские власти называют, например, реформу полиции, проведенную Экой Згуладзе на манер реформы полиции в Грузии. Тем не менее, согласно исследованию World Economic Forum, больше половины украинцев сегодня не доверяют полиции. Введение системы электронных госзакупок «ПроЗорро» потенциально должно было сделать их «прозрачными».

Стоит отметить, что система «ПроЗорро» была разработана Transparency International и введена приглашенным на Украину в 2014 году на должность министра экономического развития и торговли технократом Айварасом Абрамовичюсом. А.Абрамовичюс был приглашен с целью борьбы с коррупцией в экономическом секторе Украины.
В 2016 году он покинул пост в знак протеста против попыток П. Порошенко и его приближенных управлять государством «по-старому» – за счет патрон-клиентских контрактов.

Если обратиться к данным Transparency International, то коррупционная ситуация на Украине, если и меняется в лучшую сторону, то очень медленно – явно не в тех темпах, в которых этого ожидали западные партнеры. В 2014 году CPI (Индекс восприятия коррупции) Украины составлял 26 баллов. В 2017 – 30. Хотя это и демонстрирует рост прозрачности украинской политики, в то же время говорит о крайне медленном прогрессе. Если ради интереса, обратиться к данным по Северной Корее, то она сделала куда более серьезный рывок: 2014 год – 8 баллов, 2017 – 17.

Всё говорит о том, что коррупция на Украине – полноценный общественный институт, а институты всегда меняются медленнее, чем этого требуют новые правовые нормы, в особенности, если они привнесены извне. Антикоррупционная деятельность Украины – не стремление государства к развитию, а вынужденная имитация с целью привлечения западных финансовых средств.
Источник: http://polit-info.ru/

Нидерланды

Нидерланды относятся к числу стран с одним из самых низких уровней коррупции.

Система борьбы с коррупцией и ее предупреждения в Нидерландах включает следующие меры:
1. Постоянная отчетность и гласность в вопросах обнаружения коррупции, обсуждение последствий коррупционных действий и наказания за них. Ежегодно министр внутренних дел представляет доклад парламенту об обнаруженных фактах коррупции и принятых мерах по наказанию лиц, замешанных в коррупции.

2. Разработка системы мониторинга возможных точек возникновения коррупционных действий и строгого контроля за деятельностью лиц, находящихся в этих точках.

3. Создание системы прав и обязанностей должностных лиц с указанием их ответственности за нарушение должностной этики.

4. Основной мерой наказания за коррупционное действие является запрещение работать в государственных организациях и потеря всех социальных льгот. Шкала наказаний включает в себя также штрафы и временное отстранение от исполнения обязанностей.

5. В наиболее значимых организациях, в частности, в министерствах, имеются службы внутренней безопасности, задачей которых является выявление ошибок чиновников, их намеренных или случайных нарушений действующих правил и последствий этих действий.

6. Организована система подбора лиц на должности, опасные с точки зрения коррупции.

7. Все материалы, связанные с коррупционными действиями, если они не затрагивают систему национальной безопасности, в обязательном порядке обнародуются.

8. Создана специальная система обучения чиновников, разъясняющая вред коррупции.

9. Создана система государственной безопасности по борьбе с коррупцией, обладающая значительными полномочиями по выявлению случаев коррупции.

10. Чиновники всех уровней обязаны регистрировать известные им случаи коррупции, эта информация по соответствующим каналам передается в министерства внутренних дел и юстиции.

11. Большую роль в борьбе с коррупцией играют средства массовой информации, которые обнародуют случаи коррупции и часто проводят расследования.
Источник: http://rapsinews.ru/

Германия

В Германии независимо от конкретных специфических функций госслужащим вменено в обязанность исполнять свои задачи беспристрастно и справедливо на благо всего общества. Госслужащий несет полную личную ответственность за правомерность своих действий по исполнению служебных обязанностей. Актуальная проблема борьбы с коррупцией – соблюдение служебной тайны. В Германии госслужащий и по истечении срока службы должен держать в тайне сведения и факты, ставшие ему известными в процессе деятельности. Без разрешения госслужащий не имеет права давать показания или делать заявления по таким фактам (делам), даже в суде.

Госслужащему для всякой иной работы, помимо службы, требуется предварительное разрешение высшей служебной инстанции. Разрешения не требуется лишь для деятельности, связанной с обучением и исследованиями в научных институтах и учреждениях. Государственные служащие не вправе заниматься какой-либо предпринимательской деятельностью лично или через доверенных лиц, в том числе участвовать в деятельности правления, наблюдательного совета или в ином органе общества, товарищества или предприятия любой другой правовой формы.

Подробные предписания о порядке совместительства госслужащих издает федеральное правительство путем принятия постановлений, имеющих законодательную силу. В них определяется:
– какая деятельность рассматривается как госслужба или приравнивается к ней;
– вправе ли госслужащий получать вознаграждение за побочную деятельность;
– какие категории госслужащих обязаны получать разрешения и т.д.
Определен предельный размер вознаграждения в календарном году для различных категорий служащих и порядок его исчисления.

Если по прекращении служебных правоотношений госслужащий занимается работой, которая связана с его служебной деятельностью (в последние 5 лет перед окончанием службы), он должен заявить об этом по месту последней службы. Его трудовая деятельность подлежит запрету, если есть опасения, что она наносит ущерб служебным интересам. Запрет выносится последней высшей служебной инстанцией госслужащего и теряет силу по истечении 5 лет с момента окончания служебных правоотношений.

Подробно регламентированы и последствия невыполнения или ненадлежащего выполнения госслужащими возложенных на них обязанностей. Госслужащий (согласно Уставу федерального дисциплинарного права) считается совершившим служебный проступок, если он виновен в нарушении исполнения возложенных на него обязанностей.

Повышенные требования и ограничения, связанные с государственной службой, компенсируются в Германии соответствующим государственным жалованием и другими выплатами, гарантиями, обеспечивающими стабильность рабочего места и продвижение по службе, а также достойный уровень жизни.
Источник: http://rapsinews.ru/

Канада

В 1985 году в Канаде принят Ценностный этический кодекс государственного служащего, содержащий правила поведения, которыми обязаны руководствоваться все государственные служащие в случае возникновения конфликта между их служебными обязанностями и личными интересами. Правила направлены на профилактику коррупционных преступлений, установление четких норм поведения всех государственных служащих в части “конфликта интересов” на госслужбе и после ее оставления, “минимизации возможности их возникновения и разрешения в случае возникновения в интересах общества”.

Данный Кодекс состоит из четырех частей.
В первой части сформулированы общие принципы поведения, которыми обязаны руководствоваться государственные служащие. Так, государственный служащий обязан делать все необходимое, чтобы исключить реальную возможность возникновения “конфликта интересов”, его видимости, а также создания условий для его возникновения. Канадским государственным служащим не рекомендуется иметь частные интересы, за исключением разрешенных кодексом, которые могут прямо и существенно касаться ведомства, в котором они работают, при условии, что они лично участвуют в осуществлении соответствующих действий. При поступлении на госслужбу служащие обязаны так реорганизовать свои частные дела, чтобы исключить возможность возникновения “конфликта интересов”. Если он все-таки возник, его следует разрешить в интересах общества.

Государственные служащие не имеют права принимать различные подарки, подношения, стоимость которых может быть выражена в денежной сумме. Им не разрешается отклоняться от своих обязанностей для оказания помощи частным предприятиям или лицам в их делах с правительством, если в результате этого предприятие или лицо получат со стороны последнего предпочтительное отношение к себе по сравнению с другими.

Государственные служащие не вправе сознательно извлекать материальную выгоду из информации, которая еще не обнародована и стала им известна в результате выполнения своих служебных обязанностей. Ни прямо, ни косвенно государственные служащие не должны допускать использование государственной собственности для любых других целей, кроме тех, для которых она официально предназначена. После оставления государственной службы служащие не должны пытаться извлечь какие?либо преимущества из факта предыдущего их пребывания на должности.

Вторая часть Кодекса содержит конкретные требования, предъявляемые к повседневной деятельности государственного служащего. Цель этих требований – максимально снизить вероятность возникновения “конфликта интересов” и разрешать их в интересах общества. В соответствии с Кодексом государственный служащий в течение 60 дней после назначения на службу обязан представить уполномоченному на то должностному лицу подробный конфиденциальный доклад о своем имуществе и обо всех прямых и существенных обязательствах, способных противоречить его должностным интересам.

Государственный служащий обязан отказываться от подарков, гостеприимства и иных личных материальных выгод в любой форме, которые могут повлиять на принимаемое им решение в рамках служебной компетенции. Более того, он не вправе воспользоваться предлагаемой ему лицами, группами или организациями, ведущими дела с правительственными органами, личной материальной выгодой. Вместе с тем он может их принять, если эти выгоды не выходят за рамки общепринятого в обществе, свидетельствуют об обычной вежливости или гостеприимстве. В случаях, когда невозможно уклониться от несанкционированных подарков, о них следует незамедлительно доложить уполномоченному должностному лицу своего ведомства.

Без разрешения руководства государственный служащий не имеет права предлагать свою помощь любому лицу или организации, если ее оказание не входит в его официальные обязанности.

Третья часть Кодекса содержит требования к поведению служащего после оставления им государственной службы, цель которых – свести к минимуму возможности возникновения у него еще на госслужбе реального, потенциального или явного “конфликта интересов”, имея в виду его будущее трудоустройство за пределами госслужбы, извлечения личных выгод из обладания информацией, ставшей ему известной как государственному служащему.

В течение года после оставления службы бывший государственный служащий не имеет права принимать предложения о трудоустройстве в организацию, с которой он в течение года перед увольнением вел дела от имени государственного ведомства; консультировать с коммерческой целью любую организацию, ведущую дела с правительственным учреждением, в котором он ранее работал, либо с учреждением, с которым вел дела от имени правительственного органа в течение года перед увольнением со службы.

Четвертая часть Кодекса устанавливает минимальные отличия в порядке приема на работу и увольнения со службы некоторых категорий государственных служащих, а также определяет права и обязанности сторон в смысле соблюдения правил о “конфликте интересов”.
Источник: http://rapsinews.ru/

Япония

Об эффективности антикоррупционной политики в Японии свидетельствуют данные Transparency International (признан иностранным агентом в РФ) за 2018 год. По рейтингу Transparency International 2018 года Япония заняла 20 место из 180 стран.

Самую важную роль в противодействии коррупции играет воспитание общественности Японии. Для японцев коррупция — это страшное зло. В японском языке слово коррупция переводится как грязная работа. Если японца уличают в коррупции, то для него это величайший позор, тень которого падает на всю его семью. С древних времен в Японии ценилось умение приносить частные интересы в жертву общему благу.

Согласно статье 15 Конституции семнадцати статей «Отвернуться от личных интересов — вот путь чиновников». Для рядового японца до сих пор, как показывают современные социологические опросы, ценнее и важнее работать на благо обогащения государства, а не для улучшения личного благосостояния. На этом основаны корпоративные законы, принятые сегодня в японских организациях. За пределами повышенного интереса к Японии не остаются исследования особенностей ее правовой политики, уголовного законодательства, ее системы противодействия преступности, благодаря которой Япония долгие годы по праву считается одной из самых безопасных стран мира.

В соответствии со статьёй 197 Уголовного Кодекса Японии (далее — УК Японии) за получение, требование или предварительное получение взятки предусмотрено наказание в виде лишения свободы с принудительным физическим трудом на срок до 7 лет. Статьёй 198 УК Японии за дачу взятки предусмотрено наказание в виде каторги до 3 лет или штраф до 2 500 000 иен. В УК Японии предусмотрена уголовная ответственность не только за само получение взятки должностным лицом, но за передачу взятки третьему лицу, получение взятки за посредничество. Согласно статье 197-V «взятка, принятая преступником или третьим лицом, осведомленном о фактическом положении вещей, конфискуется. Если она не может быть полностью или частично конфискована, то дополнительно взыскивается соответствующий эквивалент». За данные преступления предусмотрено наказание в виде лишения свободы с принудительным физическим трудом на срок до 5 лет.

Японский законодатель большое внимание уделяет этичному поведению политиков и служащих при выполнении ими своих обязанностей. Закон «О парламенте» содержит главу о «политической этике». На депутатов парламента возложена обязанность строго соблюдать Программу политической этики и Правила поведения. Для расследования нарушений этих правил в каждой из палат учреждены специальные комиссии, формируемые из членов всех партийных фракций пропорционально их численности. В Японии действует закон «Об этике государственных служащих», который устанавливает конкретные положения, содержащие запреты и ограничения на получение подарков и услуг от предпринимателей, имеющих отношение к профессиональной деятельности служащих, и определяет строгий порядок контроля за соблюдением этих правил и норм.

В этических правилах государственного служащего даются развёрнутое определение «заинтересованного лица» и подробный перечень неэтичных действий, что исключает произвольное толкование требований закона. Все случаи нарушения этики государственных служащих подлежат административным взысканиям: предупреждению, понижению заработной платы, временному отстранению от службы, увольнению.

Японское правительство борется с коррупцией с помощью информации. Транспарентность — главное условие работы любого чиновника в современном капиталистическом обществе. Практически во всех цивилизованных странах все материалы, связанные с коррупционными действиями, если они не затрагивают систему национальной безопасности, становятся доступными для общественности. В Японии реально работает принцип подотчетности власти перед населением.

Японские политики довольно быстро расплачиваются за участие в коррупционных схемах. Особую опасность представляют «связи» руководителей мафиозных структур с официальными властями. Так, после ареста в 1993 г. одного из лидеров мафии Японии Канэмару выяснилось, что тот фактически руководил действиями ряда японских премьер-министров. Ранее весь мир облетела шокирующая информация о коррупции в японском правительстве в связи с делом американской компании «Локхид». Премьер К. Танака с позором ушел в отставку и был осужден. В 2001 году чиновник японского МИДа попался на том, что присвоил 4 миллиона долларов США. Деньги он положил на свой банковский счет и тратил на дорогих скаковых лошадей. Эти средства предназначались для оплаты зарубежных поездок японских дипломатов.

Коррупционные скандалы в Японии оказывают огромное влияние на ход политической борьбы. Появление информации в прессе доказывает, что коррупции реально противодействуют, а чиновники расплачиваются за коррупционную деятельность должностями и авторитетом. «Чтобы такие случаи получали огласку, в 2001-м году в Японии приняли закон «О раскрытии информации». Этот акт гарантирует гражданам доступ к информации, имеющейся у правительственных учреждений, и возможность подать апелляцию в Совет по контролю за раскрытием информации в том случае, если правительство решит не раскрывать определённые сведения. Если чиновники что-то утаивают в плане коррупции, а гражданин знает что-то порочащее чиновника, он имеет право добиваться от правительства обнародования порочащих фактов».

Таким образом, широкий комплекс мер, направленный на предупреждение коррупционной практики среди политиков, обеспечивает сдерживающий эффект благодаря силе гражданского протеста. Эта небольшая по мировым меркам азиатская страна, не обладающая большим природным потенциалом, сумела добиться потрясающего технологического прогресса во многом за счет прекрасно организованной кадровой политики.

Кадровая политика — это одно из главнейших направлений борьбы с коррупцией в Японии. Государственное администрирование построено здесь на принципе меритократии и ориентировано на службу. Японским чиновникам гарантирована достойная оплата труда. Созданы благоприятные условия для обеспечения стабильности положения государственных служащих. Им не грозит потеря места из-за политических потрясений, а если ими не допускается грубых нарушений своих обязанностей, то они имеют возможность продвижения по службе в соответствии с деловыми качествами. Справедливое проведение кадровой политики и защита интересов служащих возложены на совет по делам персонала, который подотчетен кабинету министров, но формируется главой правительства с согласия обеих палат парламента.

Японские служащие не чувствуют себя ущемлёнными в материальном плане по сравнению с работниками частного сектора. Совет по делам персонала ежегодно докладывает парламенту и правительству о национальных тенденциях в оплате труда. При выявлении заметного роста оплаты труда в частном секторе Совет по делам персонала обязан вносить рекомендации о соответственном изменении и уровня зарплаты государственных служащих, которые парламент обычно утверждает.

В государственных структурах многих стран с высоким уровнем коррупции существует такое явление, как большая текучесть кадров. В странах с высоким уровнем коррупции имеют место случаи, когда за один год в подразделениях государственных органов несколько раз меняется состав рядовых государственных служащих. В отдельных структурах в течение нескольких лет покидают государственную службу до 50 % опытных государственных служащих. Их заменяют молодые специалисты, которые выдерживают в данных структурах не более 1,5 года, так как руководство государственных органов делает всё для создания условий, при которых молодые специалисты уходят с государственной службы. Данная обстановка создается искусственно отдельными чиновниками, которые занимают ключевые посты и кооперируются в коррупционные группы (как правило указанные коррупционные группы присваивают себе премии рядовых государственных служащих, увеличивают свой доход за счет свободных ставок и ведут внутреннюю кадровую политику, при которой законопослушные люди задерживаются в государственных органах ненадолго).

Коррумпированные группировки относятся к честным людям как к «белым воронам», открыто демонстрируют своё благосостояние сомнительного происхождения. Молодые специалисты с приобретенным опытом работы представляют угрозу для коррупционных схем, начиная понимать, как начальство совершает преступления. По этой причине коррупционеры стараются «убрать» любыми средствами из государственных структур молодых специалистов со стажем службы более двух лет. В коррумпированных структурах награды и премии делятся между теми кадрами, которые выражают безграничную преданность непосредственному начальнику, принимают решения и подписывают все документы в угоду своему начальнику, и часто данные решения и документы не соответствуют законодательству страны. Принимая незаконные решения, служащие становятся полностью управляемыми для своего начальника, т. е. безопасными для благополучия и доходного места этого начальника. Для молодых специалистов, которые отказываются нарушать закон, начальство создаёт условия, при которых невозможно нести службу. В таких структурах процветают доносительство, клевета и моральное разложение. Описанная ситуация создает благоприятную среду для совершения коррупционных преступлений. В УК Японии для таких чиновников была введена статья 95 «употребление насилия или применение угрозы в отношении должностного лица с целью побудить его к выполнению или невыполнению служебного действия или отказу от должности». За данное преступление предусмотрено наказание в виде каторги или тюремного заключения на срок до 3 лет. Органы надзора за соблюдением законности обязаны отслеживать ситуации, когда в течение года происходит регулярная смена рядовых сотрудников в государственных структурах. Деятельность таких структур в первую очередь заслуживает внимание прокуратуры.

Главным достоинством японской кадровой политики является то, что уважением в государственных структурах пользуются честные, порядочные патриоты, а не алчные субъекты, которых заботит только безопасность своих источников дохода. Данное достоинство японской антикоррупционной политики заслуживает внимания всех стран, в которых попытки противодействия этому социальному злу не привели к положительным результатам.

Характер японцев является общинным. Каждый человек воспринимает себя как частицу коллектива. Большинство японцев разных возрастных групп предпочитают жизнь в благополучном государстве личному обогащению. Отсюда понятно, почему самое страшное наказание для любого японца — это потеря лица. К примеру, в городе Сендай за взятку посадили мэра. По телевидению показывали, как за ним приехали полицейские, как посадили его в машину. Мэр закрывал лицо руками. Показали его убитую горем семью. Такой поступок — это позор для семьи чиновника. Это и есть «грязь» в японском понимании. «Потерять лицо» в глазах окружающих для японца страшнее смерти. По этой причине нередки случаи, когда пойманные с поличным чиновники совершают самоубийства. «Случай смерти действующего министра имел место в мае 2007 года, когда покончил с собой министр сельского хозяйства Тосикацу Мацуока. Мужчина повесился в день, когда должен был предстать перед парламентским комитетом по финансовым делам, чтобы ответить на вопросы о получении им денег в виде взносов на политические нужды от ряда компаний». В его адрес раздавались также обвинения, что через него правящая либерально-демократическая партия получала пожертвования в свою казну от компаний, занятых в разработке лесных ресурсов. Это дело могло нанести серьезный удар по репутации правительства. «Не выдержав позора, из окна своей квартиры в Йокогаме выбросился 76-летний Синъити Ямадзаки, который являлся одним из руководителей государственной структуры по распределению квот на разработку древесины среди частных компаний».

Причина самоубийств в Японии — это честь и достоинство. Министр и некоторые его сотрудники осознали, что совершили действия, которые нанесли ущерб экономике Японии и ее гражданам. Самоубийства с целью защиты своей чести (сеппуку) всегда были распространены среди различных социальных слоев населения Японии, а не только среди самураев. Согласно традиции, такие самоубийства совершались вблизи священной горы Фудзи на горе Нара. Существуют специальные поминальные сайты, на которых в подробностях описано, каким образом тот или иной чиновник покончил с собой.

Самой главной причиной низкого уровня коррупции в Японии является морализация японского общества. Ей принадлежит главная роль в противодействии коррупции. Японцы ненавидят коррупционеров. Огромное внимание в Японии уделяется воспитанию нравственно-моральных качеств у подрастающего поколения. Четырехлетних детей обучают отличать добро ото зла, быть оптимистами. Традиционно цель обучения в японской школе больше воспитательная, чем образовательная, ибо в народе считается, что намного лучше быть хорошим человеком, чем ученым. Эта цель реализуется в учебном плане государственных начальной и младшей средней школ посредством таких специфических предметов, как «дотоку кеику» — моральное воспитание.

В европейских странах преобладает исключительно предметное обучение. Таким образом, воспитание маленьких детей в Японии умело формирует в ребенке понятие о человеческом общежитии, воспитывает физически и психически здорового человека, умеющего работать в коллективе, четко выполняя предписания и не мешая окружающим. В основе развития японского характера лежит чувство стыда. Чувство стыда — механизм социального контроля. Так исторически сложилось, что для японца нарушить правила, обмануть другого человека и вести себя с общественностью не по чести — это стыд. Настоящий стыд. После этого человек не может смотреть людям в глаза. Японец отдает много сил тому, чтобы не быть потенциальным источником стыда для той социальной группы, с которой он контактирует: семьи, школы, фирмы. Лояльность по отношению к группе столь же сильна, как и обязанность поддерживать и укреплять ее престиж. Пережитый стыд усугубляется сознанием ущерба, который он нанес группе, поэтому ущерб необходимо компенсировать или же исключать свою «падшую» личность из группы, причем цена за это может быть очень высокой, вплоть до самоубийства.

Подводя итог вышеизложенному, можно сделать следующий вывод. В Японии приоритетными в сфере борьбы с коррупцией стали:
1) морально-нравственное воспитание молодежи;
2) реформа государственной службы (достойная оплата труда, система стимулов, принцип меритократии);
3) обеспечение гражданских свобод (система социально-правового контроля и морального воздействия на политиков со стороны гражданского общества).

Несомненно, Япония — это уникальная страна. Она прошла путь от слаборазвитого феодального до современного, демократического государства. В результате сегодняшняя Япония — это высокоразвитая держава, в которой европейские правовые нормы эффективно сочетаются с национальными традициями и особенностями.

Источник: Шурыгин Ф. Ф. Антикоррупционная политика Японии, с сайта https://moluch.ru/