Хронология событий
Реформы эпохи Ельцина– комплекс масштабных социально-экономических преобразований, направленных на радикальное переустройство сфер жизнедеятельности и институтов российского государства. Центральное место занимали реформы экономического сектора, главной целью которых был переход от плановой экономики к рыночной.
К осени 1991 года экономика Советского Союза, который формально еще не был отменен, но фактически уже не существовал, была на грани полного краха.
Вся денежная масса страны была обеспечена реальным товаром только на треть, лежавшие на сберкнижках граждан страны 200 млрд рублей деньгами, в сущности, не являлись. Страна реально, а не метафорически, стояла на пороге голода. 55% семей уже жили за чертой бедности. Ни либерализация оптовых цен, проведенная Горбачевым в 1990 году, ни Павловская реформа зимы 1991 года не могли восстановить чудовищный дисбаланс денежной и товарной масс.
26 октября 1991 года, а два дня спустя, 28-го, на открытии второго этапа V Съезда народных депутатов РСФСР (первый этап проходил в июле) Борис Ельцин выступил с энергичным обращением к народам России, к Съезду, свидетельствовавшим о том, что он наконец решился. Не только по содержанию, но и по стилю это был манифест, воззвание, призыв:
– Обращаюсь к вам с решимостью безоговорочно встать на путь глубоких реформ и за поддержкой в этой решимости ко всем слоям населения…Настало время принять главное решение и начать действовать…Действовать решительно, жестко, без колебаний…Положение напряженное. Трудно с продовольствием, товарами первой необходимости…Все сложнее купить товары, на которые установлены жесткие цены. Не помогают нормирование, карточки и талоны…Только после распада Центра полностью раскрылась бездна, в которой оказалась экономика,–промотанный золотой запас, исчерпанные валютные резервы, долги…На грани разрушения финансовая система. Инфляция достигла критической точки…55 процентов семей живут ниже черты бедности. Обстановка не улучшается. Победа демократии и свободы не покончила с экономическим кризисом…
Разумеется, Ельцин счел нужным объяснить и то, чем была вызвана его затянувшаяся двухмесячная спячка, двухмесячное бездействие. Объяснение было вполне благопристойное:
– После поражения путча…был большой соблазн сразу, на горячую голову, начать широким фронтом экономическую, финансовую и другие реформы. И скажу прямо–давление на нас было и со стороны демократических сил, и со стороны депутатов, и со стороны средств массовой информации. Но начинать серьезнейшие реформы в совершенно новой обстановке без подготовки было бы верхом безответственности. Чтобы не превратить реформы в авантюру, чтобы не провалить их, нужно было взять паузу. Внести значительные коррективы в нашу тактику, в характер и последовательность действий…Сегодня выработаны конкретные меры по осуществлению пакета реформ…У нас есть уникальная возможность за несколько месяцев стабилизировать экономическое положение и начать процесс оздоровления. Мы отстояли политическую свободу. Теперь надо дать экономическую…
Ельцин считает нужным предупредить всех–реформы будут нелегкими:
– Должен сказать откровенно – сегодня, в условиях острейшего кризиса, провести реформы безболезненно не удастся. Наиболее трудным будет первый этап. Произойдет некоторое падение уровня жизни, но исчезнет наконец неопределенность, появится ясная перспектива…Реальные результаты получим уже к осени 1992 года…
Реформа пойдет по ряду направлений одновременно, комплексно и динамично, – продолжал Ельцин.
– Первое направление–экономическая стабилизация. В ее основе–жесткая денежно-финансовая и кредитная политика, налоговая реформа, укрепление рубля. Но самая болезненная мера – разовое размораживание цен в текущем году. Без нее разговоры о реформах, о рынке – пустая болтовня…Второе – приватизация, создание здоровой смешанной экономики с мощным частным сектором. Особое значение для России имеет придание большей динамики земельной реформе, создание принципиально новой ситуации в аграрном секторе уже к весне 1992 года…
Одним словом, Съезд абсолютно четко обозначил свою позицию: нет ничего важнее радикальной экономической реформы, имеющей целью обеспечить переход страны к рыночной экономике; радикальная экономическая реформа – вот главный приоритет, рядом с которым другие приоритеты бледнеют и гаснут. ИсточникОщущая безвыходность ситуации, 878 депутатов проголосовали за, против высказались только 16 участников съезда.
15 ноября 1991 года был подписан первый пакет мер, ориентированных на переход к рыночной экономике. Все 10 указов содержали довольно общие слова: приватизация, свобода предпринимательства, улучшение работы торговой сферы. Никто и не думал, что за этими словами стоит инфляция 2600% — именно такой она была в конце 1992 года. Первый экономический рост в стране был отмечен только в 1997 году.
В ноябре 1991 года Б. Н. Ельцин сформировал и возглавил новое правительство. Фактически правительством руководил первый вице-премьер Г. Э. Бурбулис. Ключевое положение в нём также занимал вице-премьер и министр экономики и финансов Е. Т. Гайдар. Важнейшие посты в правительстве достались представителям группы молодых квалифицированных экономистов, сложившейся в 1980-х годах вокруг Гайдара: П. Авен (министерство внешнеэкономических связей), А. Нечаев (глава экономического блока министерства Гайдара), А. Шохин, А. Чубайс (глава Госкомимущества). Кроме того, при правительстве действовал институт советников, который неформально возглавил американский либеральный экономист Джеффри Сакс.
Ельцин и его команда избрали жестко монетаристский курс, предполагавший резкое повышение налогообложения и сокращение социальных программ. Впрочем, о реальном содержании программы население не имело ни малейшего понятия. Проект экономических реформ так и не был опубликован и никогда открыто не обсуждался. Граждане умиравшего СССР представляли себе, что переход к рынку будет осуществлен постепенным ростом частного сектора и производства товаров при сохранении социальных гарантий.
«Ни к какому капитализму страна не идет», — заявлял Ельцин. Однако в реальности дела обстояли совсем не так.
Сам Ельцин назвал главными целями правительства переход к рыночной экономике и достижение макроэкономической цивилизации. Предполагалось, что Россия перейдёт к рыночной экономике в кратчайшие сроки, подвергшись так называемой «шоковой терапии». Правительственная программа содержала такие меры, как отпуск цен, введение свободной торговли и приватизация. Альтернативу предлагал Г. А. Явлинский, автор программы «500 дней». Он считал, что сначала необходимо стабилизировать экономическую ситуацию в стране, а уже потом проводить рыночные реформы.
С января 1992 года отменялось плановое управление экономикой, снимались основные ограничения на рост заработной платы, предприниматели получили свободу осуществления внешнеэкономической деятельности. Указ президента РФ о либерализации цен и реорганизации торговли наделил предприятия правом самостоятельно устанавливать цены на производимую продукцию, правом самостоятельного сбыта и приобретения продукции и сырья. Главным новшеством была ликвидация централизованного ценообразования: свободными стали 80 % оптовых и 90 % розничных цен.
3 декабря 1991 года президент России подписал указ «О мерах по либерализации цен». К концу следующего года инфляция перевалила за 2600%.
Была создана рыночная инфраструктура: появились фондовые и товарные биржи, банковская система, валютный рынок. В основе реформ Гайдара лежала либеральная монетаристская модель перехода к рынку, ориентированная на ослабление государственного вмешательства в экономику, на первоочередное реформирование денежного сектора экономики, достижение финансовой стабилизации в стране, ликвидацию дефицита бюджета, укрепление рубля. На то, чтобы стабилизировать экономику, реформаторы отвели три года.
Стабилизационная политика правительства предполагала также ряд мер по предотвращению гиперинфляции и социальной защите населения. Были резко сокращены государственные расходы, приложены усилия для конвертируемости рубля, в частности, был установлен свободный курс российской валюты на основе спроса и предложения. Рынок постепенно наполнялся товарами, деньги обрели цену, стали исчезать очереди в магазинах. В процессе реализации реформ правительство Гайдара столкнулось с множеством сложностей. Ситуация усугублялась политической нестабильностью в стране: с самого начала работу правительства критиковал Верховный Совет, отвергавший все предлагаемые министрами законопроекты. Директора предприятий, две трети которых, по экспертным оценкам были непригодны для рыночной экономики и обречены на банкротство, тоже вставали в оппозицию правительству. В защиту последнего периодически высказывался президент Ельцин, и это помогало спасать положение – глава государства в ту пору пользовался большим авторитетом.
Слом старой социально-экономической системы и зарождение рыночной экономики в России в корне изменили социальные условия жизни населения. Государство потеряло способность нести затраты на бесплатное образование и медицину. Снизилась доступность для населения транспортных услуг и медицинского обслуживания, закрылись учреждения отдыха и досуга. Повысились цены на услуги предприятий общепита, парикмахерских и других предприятий сферы услуг.
К 1994 году реальные доходы в стране уменьшились примерно в два раза. Из 148 млн россиян около 32 млн, то есть более 24 %, оказались за чертой бедности. Это способствовало падению уровня жизни и, соответственно, сокращению средней её продолжительности. В 1992–1995 годах абсолютная убыль населения составила 2,7 млн человек.
По мере адаптации граждан России к новым социально-экономическим условиям, во второй половине десятилетия демографические показатели улучшились, а падение уровня жизни замедлилось.
Не желая оставаться безработными, многие люди, не занятые на производстве, стали искать альтернативные способы заработать на жизнь. Россияне стали осваивать разрешённую правительством Гайдара уличную частную торговлю, совершать кратковременные поездки заграницу для закупки товаров с последующей продажей на российских рынках (таких людей называли «челноками»). Постепенно вытесняя отечественного производителя, на российский рынок проникали в большом количестве заграничные, прежде дефицитные, товары: продукты питания, бытовая техника, одежда и обувь. Правда, касалось это в основном крупных городов.
Негативными последствиями реформ были рост числа бездомных и беженцев, а также возрастание влияние криминальных структур. Катастрофических масштабов достигла экономическая преступность, участились заказные убийства. Источник
Спустя 7 лет после начала реформ Джеффри Сакс дал такую оценку действиям «правительства реформ»:
«Российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства — служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей».
Мнения
С.Ю. Глазьев вспоминает, как реально принимались решения в процессе перехода к рыночной экономике в начале 1990-х годов. До сих пор, конечно, нет единой точки зрения в отношении того, как следовало осуществлять этот переход, хотя накоплен большой опыт и хорошо было бы его учесть, но серьезные теоретические обобщения еще впереди. Переход к рыночной экономике на самом деле не завершен: ни механизмов рыночной конкуренции, ни механизмов государственного регулирования экономики в нормальном виде до сих пор нет, и по-прежнему ни рынок, ни государство не работают.
Ключевые слова: либерализация, ваучеризация, принятие решений, ответственность власти, финансовые пирамиды, темп инфляции Возвращаясь к периоду тридцатилетней давности, я хочу начать с того, что теории перехода к рыночной экономике на тот момент не было. Можно спорить, существует ли она сегодня, но тогда ее не было точно. Был целый ряд разных соображений. Одна линия реализовывалась тогдашним государственным руководством, которое очень много говорило про реформы, но при этом сами реформы шли достаточно непоследовательно и во многом странно, под серьезным влиянием идеологических соображений. Я, например, это хорошо помню по Центральному экономико-математическому институту, который считался неким мозговым центром, где обсуждались разные идеи и варианты, где выступали в конце 1980-х гг. наши выдающиеся ученые и государственные деятели.
Предполагалось, например, что нельзя допускать в больших масштабах эксплуатацию наемных работников, и реформа двигалась в этом направлении; т.е. допустимы кооперативы, некое расширение самостоятельности предприятий, но передать средства производства частным собственникам и создать армию наемных работников – это была некая запрещенная линия, на которую ЦК КПСС в тот момент идти не мог, соответственно все варианты рыночных преобразований мыслились при условии сохранения не только командных позиций за государством, но и сохранения довольно серьезных идеологических ограничений.
Вторая, более радикальная, линия, исходившая от ряда институтов Академии наук, отличалась бóльшим прагматизмом, но и здесь превалировал, как сейчас модно говорить, натуралистический подход, т.е. постепенное преобразование, постепенное расширение зоны рынка, который длительное время должен существовать наряду с большим государственным сектором и комплексной системой государственного регулирования экономики. Было создано немало очень интересных работ, в частности, прогнозы научного коллектива под руководством Ю.В. Яременко, который предсказывал на основании модели межотраслевых взаимодействий нарастание стагнации в советской экономике.
В целом Академия наук выдвигала тогда немало интересных предложений, многие из которых затем были де-факто реализованы в Китае. Я не могу сказать, что китайцы пользовались нашим научным консалтингом, но они выбрали путь постепенного перехода к рыночной экономике, т.е. путь создания рынка не за счет разрушения государственного сектора, а рядом с государственным сектором.
Государственный сектор в Китае до сих пор остается очень мощным, никому и в голову не приходит ничего бесплатно раздавать, что очень важно, потому что работе в условиях рынка надо учиться. Рынок – это способ зарабатывать доходы за счет создания чего-то полезного для общества. Китайцы пошли по такому пути: они предложили людям свободно заниматься предпринимательством, гарантируя стабильные цены, дешевые кредиты, гарантируя возможности создавать свои производства, но не путем присвоения чужого, обмана потребителей или обмана государства.
Забегая вперед, хочу заметить, стратегическая ошибка всей нашей реформы заключалась в том, что реформаторы изначально недооценили фактор предпринимательской психологии. Переход к рынку – это процесс обучения. На рынке можно по-разному зарабатывать деньги: можно завышать цены, можно воровать, грабить, присваивать чужое, отбирать что-то у государства, паразитировать на природной ренте, а можно зарабатывать деньги путем собственного труда, путем привлечения инвестиций, путем научно-технического прогресса. И вот китайцы пошли по такому пути. У нас же формирование рыночной экономики и, что самое главное, формирование предпринимательского класса шло на основе присвоения общенародной собственности, государственного имущества, контроля. Источник
Геннадий Бурбулис, президент фонда «Культура достоинства», в 1991–1992 годах первый зампред правительства и госсекретарь:
— Не все решения прошли испытание временем, но в основном эти указы остаются основополагающими. В большей части задуманное получилось. Это спасло страну от голода и разрухи, создало экономику нового образца.
Михаил Касьянов, председатель ПАРНАС, в 2000–2004 годах председатель правительства РФ, в ноябре 1991 года — начальник отдела в объединенном Министерстве экономики и финансов РСФСР:
— В целом получилось, но чрезвычайно жестко. На тот момент в стране не хватало продовольствия, а в бюджете денег не было вообще. Поэтому первичные меры правительства спасли страну от голода. А самое важное, что в умы людей, в Конституцию и законы было заложено понятие о частной собственности. И в повседневной жизни создана атмосфера поддержки и поощрения частного предпринимательства, реальностью стала конкуренция и произошла системная трансформация экономики. Именно это в конечном счете и стало в 1997 году источником экономического роста, когда ВВП не падал, а вырос на 1,8%.
Конечно, некоторые меры были половинчатыми или ошибочными: не очень прозрачная приватизация, не проведены декоммунизация страны, ликвидация КГБ и люстрация лиц, причастных к тоталитарному режиму. Эти ошибки продолжают влиять на нашу жизнь и сейчас, удушая личную свободу и угрожая незыблемости частной собственности.
Григорий Явлинский, политик, экономист, с июля по ноябрь 1990 года зампред Совета министров РСФСР, один из авторов программы экономических реформ «500 дней»:
— Чтобы оценить эффективность реформ Ельцина, можно посмотреть, что произошло через год. Первое — была гиперинфляция 2600%, второе — объем промышленной продукции в 1992 году упал на18%, драматически упали инвестиции и резко изменилась структура производства в пользу добывающих отраслей. Третье — в результате отказа от экономического договора с бывшими республиками СССР произошла полная потеря рынков сбыта стран СНГ. В результате всего этого выросли безработица, преступность, и доходы населения упали в два раза.
В итоге реализация указов о переходе к рыночной экономике привела к конфискации денежных сбережений путем гиперинфляции, а следовательно, к полукриминальной приватизации. Тогда был заложен фундамент системы, в которой отсутствуют разделение властей, независимые СМИ и настоящая парламентская система. Вот мы и пожинаем плоды ошибок тех реформ.
Михаил Делягин, экономист, депутат Госдумы, в 1998–1999 годах советник первого вице-премьера Юрия Маслюкова:
— К рыночной экономике мы перешли, но не совсем к тому рынку, о котором мечтали. Он не был цивилизованным, как в скандинавских странах, а получился дикий, как в лучшем случае в Латинской Америке. Потом он плавно перерос в блатной феодализм и в отрицание себя. Принципиальная причина, почему так произошло,— это недобросовестность. В то время переход к рынку официально рассматривался как способ обеспечить благо для людей, а в реальности для Ельцина это был способ борьбы за власть, для других реформаторов — личное обогащение.
Главный образ действия, который обеспечивался рыночными реформами,— это разграбление советского наследства, во что впоследствии оформилась российская государственность. В этом качестве она пребывает до сих пор, только в 90-х годах грабили материальное наследие, а сейчас — социальное.
Андрей Нечаев, экономист, в 1992–1993 годах министр экономики РФ:
— Тогда стояла более сложная задача: не только переход к рыночной экономике, но и преодоление абсолютно реальной угрозы хаоса и распада России вслед за СССР. Страна оказалась без базовых государственных институтов: не было армии, границ, таможни, полноценного Центрального банка. Поэтому приходилось решать гораздо более сложные задачи, чем в странах Восточной Европы. Но в целом их удалось решить, и базовые основы рыночной экономики были созданы.
К сожалению, в последние 10 лет произошел значительный откат назад. Мне кажется, его причина лежит в сфере управленческой психологии. Для нынешних руководителей страны управление прямыми командами более понятно и привычно, чем косвенными методами с помощью законов и нормативных документов. Сейчас наша рыночная экономика находится на периферии, потому что 70% ВВП составляют госкомпании. Часто они являются монополистами и, к сожалению, отношения бизнеса с властью далеко не равноправные. В частном бизнесе какие-то базовые основы еще сохранились — свободные цены, конвертируемость рубля, договорные отношения между производителями и потребителями, хотя и они эпизодически подвергаются ревизии.
Сергей Алексашенко, экономист, в 1995–1998 годах замминистра финансовРФ и первый зампредседателя ЦБР, в 1991 году — сотрудник Госкомиссии Совета министров СССР по экономической реформе под руководством академика Л.И. Абалкина:
— Да, этот переход состоялся в первой половине 90-х. В плановой экономике равновесие устанавливали чиновники своими приказами, а в рыночной эту функцию выполняют свободные цены и курс рубля. Переход от государственных цен к рыночным привел в равновесие спрос и предложение. В это время в стране менялось всё, и переход оказался очень болезненным. И как обычно, население заплатило за все ошибки властей.
Сейчас рыночные механизмы работают в России независимо от того, что про них думают президент, правительство, Госдума или ЦБ. Как и все рыночные игроки, государство принимает самостоятельные решения, влияя на ситуацию в целом: повышая или понижая налоги, передавая финансовые ресурсы от одного сектора другому, поощряя или ограничивая экспорт и импорт отдельных товаров. Россия после середины 90-х проходила все кризисы, не сваливаясь в хаос, благодаря тому, что рыночные силы помогали экономике находить новое равновесие. В 2008–2009 годах правительство и ЦБ выделили деньги на поддержание олигархов и населения. А в 2014 году и сейчас, в ковидно-пандемийный кризис, равновесие восстановилось за счет реального снижения доходов населения. Источник
Евгений Ясин, экономист:
Перед страной стояла неимоверной трудности задача — перейти от плановой экономики, которая пришла в состояние негодности, продемонстрировав несостоятельность коммунистического эксперимента, к рыночной.
Сергей Гуриев, экономист:
Результаты говорят о том, что первые годы реформ были действительно очень трудным временем для большинства населения. При этом переход к рынку особенно сильно ударил по наименее обеспеченным и наименее образованным семьям. В какой мере социально-экономические издержки тех лет до сих пор влияют на удовлетворенность жизнью людей, родившихся в годы начала реформ? Оказывается, что в целом люди, родившиеся во время перехода к рынку, не менее – и даже более – счастливы, чем те, кто родился до или после них. Сегодня эти люди имеют примерно те же доходы и уровень занятости, но более образованны и, видимо, обладают большими возможностями, чем более старшие поколения (в то время как младшие поколения пока еще учатся). Конечно, это верно лишь «в среднем»: люди, выросшие в менее обеспеченных семьях, менее счастливы.
Кто же выиграл и кто проиграл от реформ? Наши результаты говорят о том, что первые годы реформ были очень болезненными для подавляющего большинства семей – кроме самых богатых и самых образованных. Последующий рост привел к росту доходов почти для всех, но больше всего от реформ выиграло опять-таки наиболее образованное и обеспеченное меньшинство. В этом смысле те проблемы, с которыми сегодня сталкиваются развитые страны, проявились в переходных экономиках гораздо раньше. Несмотря на рост ВВП, большинство населения было недовольно происходящим и голосовало за популистов – как раз потому, что выгоды от реформ доставались меньшинству. При этом во многих странах популисты не выполнили своих обещаний, перераспределяя ресурсы в первую очередь в пользу своего окружения, а также инвестируя их в пропаганду и цензуру – с тем чтобы остаться у власти, несмотря на отсутствие ощутимых социально-экономических достижений. Источник
Статья подготовлена с использованием материалов из свободных источников.
Поделиться в сетях: